Сергей Горшенин, Член Правления Санкт-Петербургского клуба ИТ-директоров "SPB CIO Club": «Что кроется за буквами ИТ?»

Посвящается М.

Вчера мне задали вопрос, что такое ИТ, что стоит за этими двумя буквами, и что я, как руководитель ИТ–подразделения, делаю на работе.

Вопрос был задан  человеком, далеким от техники, программ и всего, что с этим связано. Поэтому я, «засучив рукава», решил ответить на этот вопрос «по-человечески». Пришлось немного «поумничать», хотя я постарался избегать шаблонных фраз типа: «Любая организация стремится достичь поставленных перед ней бизнес-целей, что в настоящее время особенно требует наличия информации. Таким образом, бизнес, в своей работе использует информацию, которую необходимо собирать, правильным образом раздавать тем, кто принимает бизнес-решения, понимать, как из существующих подразделений «вытаскивать» нужную информацию — не ту, которую предоставляет аппаратура, а ту, которую можно тем или иным образом получить косвенно, обработав статистику, выявив тенденции».

ИТ-шники – кто они?

Я понимал, что данной трактовкой не добьюсь поставленной цели и, пока все это говорил, вспоминал все, чему меня учили и чему я сам учил других.

А вспомнилось следующее… У любого подразделения есть руководитель, и если раньше он был просто начальником отдела АСУ или руководителем технической службы, то теперь все стало гораздо более интересно. Нынче есть и руководители отделов или даже департаментов ИТ, ИТ-директора и даже CIO. Когда я только начинал карьеру в области управления информационными технологиями, то никак не мог понять разницу между двумя последними определениями. Казалось бы, какая разница между руководителем информационного офиса (Chief Information Officer) и ИТ-директором. Оба работают в ИТ, оба являются управленцами. Понимание пришло спустя несколько лет, за которые я понял, что мое техническое образование мне начинает мешать – затягивает в «технологии» вместо того, чтобы работать с «информацией». «Постойте, — сказали мне, — вы ведь не CIO и даже не ИТ-директор, причем тут информация?!» Действительно, я долго думал о том, кто же я. По должности – руководитель отдела. В настоящее время, к сожалению, часто встречается ситуация, когда руководитель отдела — это начальник сисадминов или вообще главный администратор: что поделать, если у многих компаний такова система мотиваций. В эту категорию я не попадаю, потому что по выполняемому функционалу отношусь к ИТ-директорам, но, как считает руководство, моя нынешняя компания не является ИТ-зависимой (хотя у меня на этот счет свое мнение), потому и соответствующей должности нет.

Как однажды сказал Алексей Васильев, директор по ИТ и член SPB CIO Club: «…большинство из нас не являются CIO, нравится нам это или нет. И зависит это от многих факторов, среди которых наше желание или квалификация играют далеко не главную роль. И тот факт, что мы состоим в клубе уже не один год, и активно участвуем в его жизни, не меняет абсолютным образом ничего, ибо, на мой взгляд, это понятие в России (или, по меньшей мере, в Санкт-Петербурге) существует лишь номинально. Нет, разумеется, у нас есть выдающиеся ИТ-руководители, которых смело можно причислить к лику CIO, но, увы, это скорее исключение из правил».

Пока я размышлял на эту тему, меня поставили в тупик любимой фразой 80% пользователей ИТ-услуг: «Так ты айтишник?»

Мне всегда не нравилось это определение, так как оно слишком общее и не отражает сути вопроса. Почему-то все привыкли считать, что в информационных технологиях есть тот самый тульский Левша, мастер на все руки, которого в народе величают по-заморски — «эникейщик», от Any Key. Раньше я объяснял разницу на примере бухгалтеров, которые могли быть бухгалтерами расчетного отдела, материального или хозяйственного, а то и вовсе работать в Главной бухгалтерии. У каждого из них своя сфера деятельности, впрочем, как и должностные и функциональные обязанности, и это несмотря на то, что они все бухгалтера. С таким примером все соглашались, но вот при попытке провести аналогию со специалистами, работающими в области информационных технологий люди впадали в стопор, потому что считали что ИТ — это слишком узкая область. Но однажды в интернете я встретил трактовку, которая мне очень понравилась и которую я использую по настоящий момент. Приведу авторский текст: «… когда на завод с древней локалкой в 70 компов нанимают 1 человека с задачами вроде админить, программить, техобслуживать, дизайнить, на ходу программировать в 1С и сдавать за бухгалтерию отчеты в ПФР, а еще рисовать плакаты к юбилею внука двоюродного дяди соседа директора — по-вашему, это узко?! Кому-нибудь из вас приходит в голову идти к окулисту, когда зубы болят? А что такого? Тоже врач! «Медицинщик», по аналогии с компьютерщиком».

Эта тирада как нельзя лучше показывает. что специальностей и профессий в ИТ много, но в силу определенных условий людям приходится их совмещать. И, что самое главное, она заставляет задуматься над тем, что мы не просто крутим винтики в серверах и меняем картриджи, но еще с высокой точностью и напряженностью творим что-то более глобальное и сложное, местами граничащее с искусством.

Часть 1. Чем мы занимаемся на работе

Я стал вспоминать свой рабочий день и понял, что ровным счетом ничего не было сделано. Но это «ничего» — для меня, а не для других. Согласитесь, приходя каждое утро на работу, мы просматриваем почту и отвечаем на нее, подписываем кипу бумаг и надиктовываем приказы и служебные записки, интересуемся статистикой работы серверов и степенью удовлетворенности пользователей, участвуем в совещаниях, а если повезет — то даже пьем горячий (а не холодный, как это обычно бывает) чай или кофе. Для нас это не значит ровным счетом ничего, потому что мы к этому привыкли, потому что в этом нет ничего нового.

Сейчас я с трепетом вспоминаю начало девяностых, когда покупка новой трехдюймовой дискеты была самым радостным событием, а если удавалось в компьютерном классе Дворца Пионеров занять персоналку с двумя дисководами для таких дискет, радости вообще не было предела. Сейчас этим никого не удивишь, даже наоборот, наличие флоппи-дисковода вызывает неподдельное удивление: как, этим еще кто-то пользуется? Тогда вопрос, а в чем же фокус? Все достаточно просто: компьютеры, если сейчас их можно назвать таковыми (intel 80826), не имели жестких дисков и грузить дисковую операционную систему (тот самый DOS) приходилось с дискеты 3,5", емкостью всего (или целых) 1,44 Мбайт. Казалось  бы, ну и что? Но остались еще  те, кто помнит, что операционка занимала большую часть дискеты, а ныне безызвестный командный процессор command.com всегда должен был быть «на виду». Хорошо, если можно было создать виртуальный диск, килобайт так на 300-400, и скинуть на него нужные файлы, но ведь и это не всегда было возможным! Так что два дисковода давали волю фантазии и простор для действий. Потом, поздно вечером, возвращаясь домой в городском транспорте, с удовольствием вспоминаешь, что ты сделал за два занятия, которые длились всего лишь два-три часа. А  по ночам нам снились планы захвата 2-дисководной персоналки на следующем занятии.

Однажды ко мне на собеседование пришел молодой специалист. Мы с ним общались на различные «околоайтишные» темы, но больше всего меня поразил ответ на вопрос о том, приходилось ли ему работать с DOS. Он с невозмутимым видом сказал: «А зачем, это же прошлый век». На работу я его так и не взял, правда, по  совершенно другим причинам, но его слова заставили меня задуматься. Раньше, для того чтобы установить, к примеру, операционную систему. не только надо было знать кучу команд и директив, но и знать, где и в какой последовательности их вводить. А сейчас?! Сиди себе и нажимай спокойно мышкой по выделенным мастером установок кнопкам. Изменилось время, технологии и, что главное, люди. Иногда мне кажется, что сейчас пятилетние дети знают о компьютерах больше, чем я лет 15 назад. И теперь, чтобы принадлежать к касте «айтишников», надо не просто много знать, но и уметь это правильно применять на практике. Хотя не все так радужно… Моя собеседница поведала мне, что у них в организации есть тот самый «айтишник», которого никогда не дождешься, а на половину вопросов о том, почему не работает та или иная функция, дается простой ответ – это ошибка программы, и я ничего сделать не могу. Возможно, не может, а возможно и не хочет. Откровенно говоря, мне стало стыдно — не столько за него, сколько за себя, потому что вспомнил, как сам, еще не успев окончить институт, но уже начав работать программистом, на некоторые вопросы отвечал так же. Это потом я понял, что программист всегда может найти решение, даже если оно не лежит в области его прямых обязанностей. Даже если это действительно ошибка программы, которую никак нельзя исправить, и нет связи с разработчиками, всегда можно попробовать найти обходное решение на уровне пользовательских данных, надо только понимать, что это за данные и как с ними работать. Именно благодаря этому я в свое время прослушал курсы бухгалтерского учета, на которых мне выдали диплом о присвоении квалификации «Бухгалтер» с правом ведения деятельности по данному направлению. Что для моих коллег–бухгалтеров иногда являлось шокирующей новостью. Ведь именно они выступали постановщиками задач. Но, как правило, многих больше интересовало, чтобы были сделаны необходимые для них проводки, и не волновало, как это скажется на всей информационной базе и системе учета.

Эти курсы буквально спасли и бухгалтеров, и меня, поскольку я стал понимать предметную область. Ведь для программиста нет ничего хуже, чем непонимание того, о чем пишешь программу.  В конце отчетных периодов стало меньше напряженных дней, проходящих в поисках того, откуда и почему появились те или иные проводки и операции, и, что главное, как это все исправить. Таким образом, я смог разговаривать с бухгалтерами на их языке и сменил статус программиста на консультанта.

Часть 2. Что общего между BMW и 1С

Я мысленно отвлекся от темы разговора, поэтому предложил собеседнице рассказать мне об их приходящем специалисте и проблемах, с которыми эта организация сталкивается. Как оказалось, ситуация была банальной: у организации помимо центрального офиса существовало несколько филиалов, с которыми шел обмен данными. Раньше все работало, но потом, в результате смены учетной политики, перестало. Так как речь шла об информационных системах на базе платформы «1С:Предприятие 7.7», я вкратце остановился на общем принципе обмена данными и более детально на работе компоненты «Управление распределенными информационными базами» или, как ее еще называют, «Управление распределенными базами данных». Для этого я запустил свою собственную разработку автоматизации деятельности ИТ–подразделения «Аристотель» и показал принцип работы на примере. Все стало на свои места, но, услышав вопрос: «А у меня не такая 1С, ты ее доработал?», я понял, что до конца разговора мы еще не добрались.

Первая же попытка дать словарное определение «1С» не привела к результату, и тут я вспомнил одну историю. В сентябре 2009 г. вместе со своими коллегами по клубу ИТ-директоров я был приглашен компанией PC-WARE Russia в Германию на встречу участников PC-WARE Customers Club. Помимо официальной программы мероприятие включало в себя  посещение завода BMW в Лейпциге, которое оказалось наиболее запомнившимся, наверно, поэтому я о нем и вспомнил во время этой беседы — моя собеседница управляет автомобилем третьей серии этой марки с кузовом «купе». Ну и что, спросите вы, причем здесь «1С»? Вопрос вполне резонный. Взяв два листа бумаги, я начал рисовать. На первом рисунке я изобразил трехзвенную структуру «1С:Предприятие 7.7», где на нижнем уровне находится платформа, которая предоставляет базовые объекты, механизмы работы с ними и средства программирования, на втором — компоненты, расширяющие набор базовых объектов, третий же, в свою очередь, представляет набор конечных решений для автоматизации — конфигураций. Я также добавил к конфигурациям пользовательские данные, что, в свою очередь, привело к появлению информационных баз, т.е., конфигураций, автоматизирующих конкретные экономические задачи в отдельно взятой организации.

Подобно первой я нарисовал и вторую схему. На первом уровне — шасси или платформа, например автомобиля третьей серии. Второй относился к типу кузова — купе, кабриолет, седан и т.д. Третий включал в себя «начинку» — мотор, правый или левый руль, тканевый или кожаный салон, акустика и прочее. В довершение был нарисован человечек, которому вместе с машиной мы дали название «Владелец конкретного автомобиля BMW».

Чувствуете всю прелесть данной ассоциации?! Платформа «1С» и шасси BMW дают базовые свойства. Компоненты, так же как и кузов, привносят дополнительные свойства — например, план счетов у компоненты «Бухгалтерский учет» или возможность езды с откинутой крышей у кабриолета. Для каждого конкретного заказчика собирают свой, индивидуальный автомобиль, так же, как делают конкретную конфигурацию для автоматизации отдельной области или конкретного предприятия. И только в конце, приобретя готовый продукт, мы начинаем им пользоваться и получать от этого удовольствие.

ИТ – это организация в организации

Такая аналогия пришлась очень к месту, позволив мне на простом примере в общем виде изложить концепцию информационных систем, и, в частности, семейства программ «1С:Предприятие». Но, что главное, используя конкретную систему автоматизации деятельности ИТ–подразделения, на примере работы отдельных блоков и формировании важных и сложных отчетов за считанные доли секунды я объяснил следующую мысль: ИТ–подразделение раньше было исключительно сервисным и имело собственную функцию «все должно работать». В такой ситуации думать о том, какая информация нужна для функционирования бизнеса, где ее взять, как сгруппировать те или иные данные, ИТ–подразделение попросту не может.
Таким образом, во многих компаниях возникла некая трещина между потребностью в информации с точки зрения управления бизнесом и тем, что может дать напрямую IT-подразделение.

В такой ситуации нужен переход количества в качество. Если раньше ИТ–подразделения обслуживали вычислительную технику и оргтехнику, каналы связи, наборы стандартного программного обеспечения, то теперь все это стало лишь инструментом для информационных технологий, без которых компания работать не может. Информационные технологии стали использоваться как на уровне принятия решений, так и на уровне функционирования самого бизнеса. Потребовалось специализированное ПО, которое нужно было создавать, сопровождать, развивать. Разрозненные компьютеры стали объединять в сети — сначала только как средство доступа к общим данным, в дальнейшем превратившееся в систему управления бизнесом. Тем самым, сопровождение и развитие ИТ стало комплексом задач, потребовавшим создания специального подразделения. Тогда-то и появилась надобность в человеке, который бы перекинул информационный мостик между ИТ-подразделением компании и информацией, нужной для функционирования бизнеса, для принятия решений, для планирования. Это и есть ИТ-директор, а в дальнейшем и CIO.

Прослушав этот монолог и захлопав длинными ресницами, моя собеседница радостно воскликнула: «Я поняла! ИТ-директор — это не начальник админов, а один из главных людей в компании, который отвечает за бизнес-процессы, за их автоматизацию. Он сам предлагает, что нужно сделать для того, чтобы компания работала более эффективно и его задача заключается в том, чтобы думать, какая информация нужна для функционирования бизнеса, где ее взять, как сгруппировать те или иные данные».
Но больше всего мне понравилась определение, которое она дала информационным технологиям: «ИТ — это организация в организации, которая должна делать все для того, чтобы повышать эффективность бизнеса».

***

Развязка оказалась очень кстати, потому что на часах было далеко за полночь, и пора было прощаться и направляться домой, чтобы на следующий день возглавить свое подразделение, или может быть даже «маленькую страну», анклав, трудящийся на благо всей империи… Простите, оговорился — компании.